Умер артист, которого в МХТ любили все без исключения

Судьба благоволила к нему с самого начала, давая понять, что он в жизни выбрал правильный путь. В середине 70-х Сергей окончил Саратовское театральное училище имени И.А.Слонова, десять лет играл в местном ТЮЗе — тогда это был не просто детский театр в провинции, а очень серьезный, амбициозный, с сильной труппой. Оттуда Сосновский перешел в Саратовский театр драмы, где сыграл десятки главных ролей и стал звездой. На Сосновского шла публика, на Сосновского ставили режиссеры. А ведь у него небогатая фактура — невысокий, щуплый, лицо социального героя, но… В его игре было что-то такое глубинное, подлинное и одновременно простое, не придуманное, его герою (не важно, как он назывался) нельзя было не верить — такие не врут.

Звезду на саратовском небосклоне быстро вычислил и оценил Олег Табаков, тоже из Саратова, между прочим, и пригласил Сергея войти в труппу Московского Художественного театра. А та как будто только и ждала этого провинциала — Сергею Валентиновичу не пришлось ожидать ролей, приспосабливаться к столичным условиям — он просто занял свое место.

Марина Брусникина, режиссер: «Он так легко вошел в наш театр… Доброжелательный всегда, с юмором — вокруг него всегда были люди. Но при этом Сергей Валентинович тихий был. Ни одного конфликта, а уж тем более скандала. А каким он оказался мужественным человеком, сколько перенес из-за своей болезни — и представить невозможно».

Мало кто догадывался, что он из-за недуга перенес ампутацию ноги, ходил с протезом, но работал, не терял силы духа. Последняя его роль — Томас, старый слуга Мюнхгаузена в спектакле «Враки, или Завещание барона Мюнхгаузена». А до этого работы в спектаклях известных режиссеров, которые приглашали Сергея Валентиновича в свои постановки. Знали — этот артист не подведет. Сосновский в театре — это Призрак в «Гамлете» и Шабельский в «Иванове» Юрия Бутусова, старший Головлев в «Господах Головлевых», следователь Тупольски в «Человеке-подушке», Джонатан Пичем в «Трехгрошовой опере» и Анисим Аллилуйя в «Зойкиной квартире» — спектаклях Кирилла Серебренникова. Кстати, сотрудничество актера с режиссером продолжилось и в «Гоголь-центре», где Сосновский сыграл Плюшкина в «Мертвых душах» и Батю в «Палачах». И в МХТ им. Чехова, где Сосновский сыграл Густава в «Живи и помни» Владимира Петрова. Сыграл он и Сарафанова в «Старшем сыне», и Сорина в «Чайке» Константина Богомолова, поставленных в «Табакерке».

С «Мюнхгаузеном» он даже успел в марте съездить на гастроли в Петербург, а потом — больница и уход… В МХТ говорят: «Сегодня — черный день». Такое нечасто услышишь от артистов в адрес скончавшихся коллег, но в данном случае это не просто красивые слова и поза скорби. Сосновского действительно обожали в театре. К нему тянулась молодежь.

— Бывает человек-оркестр, а Сергей Валентинович был человек-театр, — говорит молодой артист актер Кирилл Трубецкой. — Он артист во всем: на сцене, в театральной курилке. Вокруг него всегда люди и, что важно, всегда была молодежь, потому что с ним интересно, с ним весело. У него было свойство магнетически притягивать к себе людей, с ним хотелось общаться. И когда смотришь на таких, как он, лучше понимаешь, что такое артист. Не существо, которое захлебывается от амбиций, а тот, кто получает удовольствие от того, что на него смотрят. И он знал, что на него смотрят, к нему тянутся, и всегда был готов с тобой поговорить. Вот такие люди и называются людьми театра.

Удивительно, что в Художественном театре все поражены, узнав о возрасте Сергея Валентиновича — 67 лет. А актеры и режиссеры, причем разных поколений, были уверены, что он значительно старше — потому что «он же мудрый такой». А ему всего-то 67, мог еще играть, сниматься, дарить себя людям, разделяя их радости и горести