Тимур Бекмамбетов: «Бен-Гур» – это история про прощение

Американский фильм «Бен-Гур», снятый российским режиссером Тимуром Бекмамбетовым по одноименному бестселлеру Лью Уолласа, выходит в отечественный прокат в четверг. Фильм вышел в американский прокат 19 августа, заработав за первый уикенд 11,35 миллиона долларов при бюджете в 100 миллионов.

О зрелищном кино со смыслом, вере и умении прощать Бекмамбетов рассказал в интервью РИА Новости в конце июля во время своего визита в Москву в рамках промотура фильма. Беседовала Анна Горбашова.

— Знаменитый «Бен-Гур» режиссера Уильяма Уэйлера получил в 1960 году 11 «Оскаров». У вас не возник вопрос: «А зачем?», когда студии Paramount Pictures и MGM предложили сделать новую экранизацию бестселлера Лью Уолласа?

— Когда говоришь о «Бен-Гуре» Уэйлера, надо понимать, что про этот фильм знает 40-50 процентов зрителей из тех, кто сегодня ходит в кино, смотрели его десять процентов, из тех, кто смотрел, помнят больше, чем две сцены, еще процентов десять. Составить свое внятное мнение о картине могут единицы, но легенда о ней велика. Я сразу подумал: «Плохая идея. Ты будешь соревноваться не с фильмом, а с мифом». Миф победить невозможно. Но я согласился после того, как прочитал сценарий «оскароносного» Джона Ридли — автора сценария фильма «12 лет рабства».

— И чем сценарий Ридли отличается от предыдущей версии?

— Роман «Бен-Гур: История Христа» был написан в XIX веке, он стал самой популярной книгой в Америке после Библии. Сценарий Ридли ближе к литературному первоисточнику. Предыдущая экранизация была о том, как хороший брат отомстил плохому, а наш фильм, как и книга, про прощение, про то, что самое сложное в жизни — научиться прощать. Это история про рождение веры, про то, как рухнула Римская империя. Она очень актуальна. Мы сегодня наблюдаем, как мир переустраивается, но остается то же самое, что было тогда, — глобализация, терроризм, культ успеха, безумная вера в то, что соперничество обеспечивает развитие цивилизации, что личная свобода является самой высшей ценностью на земле. И я решил сделать этот фильм. Это редкая возможность — снять дорогое зрелищное кино, в котором есть смысл, которое рассказывает людям о том, что их реально волнует, и в котором есть уникальная идея, помогающая всем нам по-другому увидеть мир.

— Удивительно, что главные роли в таком масштабном проекте играют не звезды первой величины: роль Бен Гура исполнил молодой британский актер Джек Хьюстон, у которого все еще впереди. Это было решением студии?

— Звездой фильма является само его название. Была такая уверенность в материале, что можно было делать фильм, не опираясь на «костыли» в виде селебрити. Но, однако, у нас снимался лауреат «Оскара» Морган Фриман, с которым мне уже посчастливилось работать, а Джека Хьюстона многие знают по работе в сериалах.

— С Хьюстоном у вас было одинаковое видение роли? Споры не возникали?

— Контакт между актером и режиссером возникает, когда поспоришь, потолкаешься, «попробуешь» друг друга. Джек мне очень помог, он доверял мне, а я ему. Видение образа у нас было одинаковым: есть первоисточник — великий роман «Бен-Гур: история Христа», который называли самой влиятельной христианской книгой XIX века. И есть уникальный сюжет, повествующий о трагической судьбе простого человека, повстречавшего на своем пути Спасителя. Хьюстон — замечательный артист, он сыграл развитие личности — от молодого избалованного иудейского аристократа, маменькиного сынка — до человека, преданного лучшим другом, прошедшего немыслимые испытания и нашедшего в себе силы преодолеть испепеляющую жажду мести. И простить обидчика.

— Не так давно в СМИ появилась информация, что Хьюстон стал одним из главных претендентов на роль Джеймса Бонда. Как вы думаете, ему удастся ее получить?

— Почему нет? Джек будет звездой, я это вижу.

— Вы любите применять в ваших картинах какие-то новые приемы, спецэффекты. На этот раз будете чем-то удивлять?

— Новшество будет, и, хотя на экране оно не бросается в глаза, зритель его почувствует. Раньше искали вдохновения в тех местах, где происходили события, читали много книг, чтобы вжиться в образ. Сегодня есть интернет. Если постмодернизм в кинематографе опирается на опыт предыдущих режиссеров, то я опирался на опыт любителей: огромное количество сцен в фильме сделаны по мотивам видео из сети. Например, в сцене ареста семьи римскими воинами мы как прообраз использовали видео, снятое во время арестов американскими солдатами местных жителей в Ираке.

— Где проходили съемки?

— Мы снимали в Риме на киностудии «Чинечитта», а древним Иерусалимом у нас стал город Матера на юге Италии — там когда-то Пазолини снимал «Евангелие от Матфея», а Мел Гибсон — «Страсти Христовы».

— Вы успешный режиссер и продюсер, в чем заключается формула коммерческого успеха ваших фильмов?

— Именно в том, что я совмещаю продюсерские и режиссерские функции. Бюджет фильма определяет его форму и стиль. И секрет заключается в том, что относиться к бюджету надо творчески, а не технически.

— Сообщалось, что вашим следующим голливудским проектом станет фильм c Бенедиктом Камбербэтчем в главной роли про Томаса Эдисона «Война токов», который вы будете продюсировать. Когда планируете начать съемки?

— В конце этого года, зимой. Сейчас идет подготовка.