Чем Федор Бондарчук будет удивлять зрителей в своем новом фильме «Притяжение»

В кинотеатре «Октябрь» режиссер Федор Бондарчук и другие создатели фильма «Притяжение», выходящего в прокат 26 января, показали фрагмент картины и пообщались со зрителями.

Новый проект Бондарчука — фантастический фильм о том, как в 2017 году в московском Чертанове приземлилась летающая тарелка. Трейлер фильма, появившийся в Интернете пару месяцев назад, настраивал на то, что Федор Бондарчук пытается привить типично западный концепт на российскую почву. Продемонстрированные в «Октябре» материалы это в полной мере подтвердили: «Притяжение», похоже, пытается быть одновременно и «Днем независимости», и «Районом N9». Причем «Районом N9» в большей степени — социальный подтекст никто из причастных к созданию «Притяжения» не скрывает.

— Идея фильма родилась в 2013 году, — рассказал Александр Андрющенко, продюсер и один из авторов идеи фильма. — Если помните, тогда в Бирюлево случилась конфликтная ситуация между представителями разных национальностей. Мы подумали, что это очень важная тема, которая нас тоже затронула. Но мы также понимали, что ее нельзя рассказывать в том виде, в каком она преподносилась в СМИ. И мы решили заменить представителей другой национальности на пришельцев.

380 млн рублей — таков производственный бюджет «Притяжения»
О дальнейшей работе над фильмом рассказывает Федор Бондарчук

О реальности в фантастическом жанре

В этом сценарии есть все: наглая идея, отличный темпоритм, непредсказуемость сценария. Меня, конечно, зацепила мысль, что если заменить слово «инопланетяне» на слово «другие», то получится история про день сегодняшний, про нас. Долгое время, впрочем, было непонятно, кто будет режиссером — изначально я хотел быть только продюсером этого фильма. Саша Андрющенко в самом начале спросил меня: «Ну, может быть, вы и снимете?» — «Я? Да ни за что!» И даже за несколько часов до начала съемок фильма я не совсем отдавал себе отчет, во что я ввязываюсь. Думал — может быть, еще есть время соскочить?

Я очень боялся браться за этот фильм — прежде всего из-за того, что впервые мне предстояло снимать кино про здесь и сейчас. Будущее и прошлое — это такие стены, которые тебе помогают. За ними ты можешь скрыться, их ты можешь придумать. Ты можешь придумать мир, в котором существуют твои герои, разукрасить его. Отчасти я понимаю, что этот страх — это мои проблемы с самим собой. Создавая в кино выдуманные миры, я создаю заслонки от мира сегодняшнего. Впервые в жизни я ехал на съемочную площадку и понимал, что ничего не буду докрашивать, что на месте зеленого экрана у меня потом не возникнет Массаракш с розовым танком. И даже во время цветокоррекции мы удержались от создания каких-то визуальных аттракционов — у нас картина в этом смысле выглядит очень ровно и даже смиренно.

О балансе между визуальными эффектами

«Что ты сейчас делаешь?» — спрашивали меня, когда я только начинал работать над «Притяжением». Я отвечал: «Снимаю маленький фильм про любовь». Это была шутка, в которую верили многие, — до тех пор, пока не пошел первый материал. Потом мои друзья уже говорили мне: «Заканчивай нас троллить, какой маленький фильм?» Но для меня «Притяжение» действительно остался маленьким фильмом про любовь. Правда, в формате IMAX. Для меня был важен правильный баланс между историей и спецэффектами. Мы наснимали великое множество красивых кадров — они выглядели как рекламные, из прошлой жизни. Мы выбросили их все на монтаже, оставили в основном ручную камеру. Мы убрали все нарочито-пафосное — все то, что я раньше обожал. В корзину полетели почти все квадрокоптерные съемки — они остались только там, где это совершенно необходимо. Мы ушли от модных штучек к практически документальной съемке — и контраст между этой съемкой и моментом, когда в кадре появляются созданные специалистами по визуальным эффектом пришельцы, разительный.

Я очень боялся браться за этот фильм — из-за того, что мне впервые предстояло снимать кино про современность
О влияниях

Конечно, на мир «Притяжения» много что повлияло. Я не скрываю, что восхищен архитектурными проектами Захи Хадид, поэтому устройство космического корабля пришельцев — это во многом привет ее стилю. За звуковые эффекты у нас отвечал Дейв Уайтхед — легендарный человек, исследователь звуков, который работал над «Районом N9», «Элизиумом» и «Прибытием». Он придумал язык инопланетян. Но мне кажется, что в целом у нас получилась оригинальная картина, которая именно этой оригинальностью будет удивлять.

О главном месседже «Прибытия»

«Притяжением» я хочу донести очень простую мысль. Есть такие слова, как «прощение» и «сострадание». Есть разные люди, есть разный ты — в тебе уживаются самые разные черты и грани личности. Это не значит, что нужно выходить на улицу и давать по башке другим только за то, что они одеваются по-другому, верят в других богов, имеют другой цвет лица или любят по-другому. Надо выдохнуть и дать себе хотя бы попробовать услышать человека напротив.

О профессиональных табу

Есть темы, на которые я никогда не буду снимать. Это антирелигиозные вещи — для меня, как для человека православного, это невозможно. Меня не интересуют темы, которые так или иначе порочат историю Великой Отечественной войны. Также я никогда не буду экспериментировать с болью в кадре. Как видите, это не связано с чисто профессиональными запретами — тут роль скорее играет мое воспитание.