«Тарковский — недостижимый идеал»: молодые режиссеры о творчестве мэтра

Во вторник, 4 апреля, исполняется 85 лет со дня рождения Андрея Тарковского, одного из самых популярных в мире и самых «трудных» отечественных режиссеров. На входе во ВГИК ему стоит памятник, а для всех преподавателей и студентов главного киновуза страны, как и для всех российских синефилов, Тарковский — эстет, философ, классик. Далеко не каждый зритель готов открыто признаться, что не понимает до конца его фильмы. Но если вы не понимаете Тарковского, возможно, время для его фильмов вашей жизни еще не настало.

Илья Учитель, 24 года: «Во ВГИКе принято обожать Тарковского, он — наш идол, но у меня с его фильмами не сложилось. Может быть, я не дорос до их понимания, надеюсь, что когда-нибудь это произойдет, просто этот момент еще не настал. Я больше всего люблю «Иваново детство», для меня это лучший фильм Тарковского, самый простой и наиболее понятный в том, что касается рассказанной в картине истории. А первым фильмом, который я посмотрел, было «Зеркало», и сейчас думаю, что надо было начинать знакомство с творчеством Андрея Арсеньевича с чего-то другого. Конечно, я понимаю, что его фильмы — настоящее искусство, просто кому-то оно ближе, а кому-то — нет. Вообще, я очень ему завидую, потому что в его время он достиг такой величины, что ему позволялось снимать то, что он хочет, о чем в наше время можно только мечтать».

Юрий Быков, 35 лет: «Во ВГИКе есть традиция — показывать на уроке отечественного кино параллельно «Зеркало» Тарковского и «Калину красную» Василия Шукшина, чтобы продемонстрировать два полюса советского кинематографа: «неотесанный» в кинематографическом смысле, но очень живой Шукшин и великий эстет Тарковский. В чисто эмоциональном плане первый мне ближе. Тарковский — это идеал, изначально сформулированный как недостижимый: стремиться к нему можно и нужно, но дойти все равно нереально. Для меня он всегда был «голубой кровью» от мира кино, представителем «высшего общества» художников, которое существует со времен Древней Греции и у которого особое отношение к эстетике. Я не разделяю эстетических принципов Тарковского. Будучи по своему самосознанию человеком периферийным, я воспринимаю «избранные» категории болезненно. Это мое частное мнение, но, на мой взгляд, Тарковский — творец памятника самому себе. Есть в нем некое, очень сложно обнаруживаемое тщеславие, которое позволяло ему говорить с Богом и о Боге в присутствии других людей так, как он это делал. При этом «Андрей Рублев», на мой взгляд, — одно из самых цельных высказываний в мировом кинематографе».

Сарик Андреасян, 32 года: «Многие знают о моем специфическом отношении к артхаусу и почему-то уверены, что я негативно отношусь к творчеству Тарковского. Наверное, потому что они ошибочно относят Андрея Арсеньевича к артхаусу. Лично для меня его картина «Иваново детство» — настоящая драматическая история, понятная каждому зрителю. А сам Тарковский — это легенда наряду с Эйзенштейном и Кулешовым. Они прославили русский кинематограф на весь мир. Вошли во все учебники по киноязыку. И до сих пор многие современные режиссёры пользуются образными системами великого режиссера Тарковского».