На экраны вышел новый ужастик Гильермо дель Торо

Новинка от Гильермо дель Торо «Багровый пик» — идеальный пример того, как большие деньги делают большие деньги. Трудно вообразить, сколько миллионов потрачено на строительство настоящего готического замка, набитого привидениями, многоэтажными холлами, агонизирующими мухами и чанами кровавой каши — но легко себе представить, сколько любителей душераздирающего захотят на это посмотреть.

«Багровый пик» — идеальный пример и того, как недоверие к выбранному жанру портит песню. Все причастные к фильму упорно открещиваются от желания сделать классический ужастик и настаивают на психологической мелодраме в обложке страшилки. Хотя на мелодраме замешены почти все страшилки: чистая героиня познает темную сторону мира и, победив в неравной борьбе, в нем разочаровывается. Отличие фильмов дель Торо — в гипертрофированной серьезности подхода, так его менее простодушные коллеги ставят Шекспира. Эта серьезность отличает его и от картин Тарантино, жонглирующих человеческими конечностями с весельем и отвагой.

Сюжет дель Торо придумал сам: чистая героиня преследуема призраком родной мамы, которая просит ее беречься Багрового пика. Мама хочет добра, но вот вопрос: зачем ей, маме, пугать дочку длинными, как у спрута, щупальцами и зачем эта пляска дверных ручек, гуляющих сами по себе? А вот ответ: потому что смотрят зрители, а они пришли на ужастик, где щупальцы такие же необходимые аксессуары жанра, как и громовые удары «долби-сырраунд». И никаких романтических «женщин в белом» — ими сегодня не напугаешь и кролика.

Потом явится пока живой папа, бизнесмен-пролетарий, которому не нравятся интеллектуалы-белоручки — в них есть что-то необъяснимо подозрительное. Папа — суровый мужлан, но озабоченно смотрится в зеркало: пора носить корсет. Потом нам объяснят, что он больше всего боялся стареть, но полноценный психологический портрет из столь несовместных черт сложиться не успеет: в момент бритья папу приложат головой о раковину, причем смачно, так что череп вдребезги, и в зале раздадутся первые женские вскрики.

Похоронив отца, дочка выйдет за подозрительного интеллектуала-белоручку, тот увезет ее в Англию в свой готический замок, построенный специально для призраков. И там поползут, вперемежку с умирающими бабочками, из шкафов скелеты давних грехов. Дальше пошел бы спойлер, а его не надо — узнав, кто кого укокошит, зритель лишится последних резонов спешить к кинокассе.

Дель Торо на ужастиках набил руку, обзавелся «Оскаром» и может считаться мастером жанра. Он скрупулезен в деталях, он перфекционист в соблюдении стиля, он задает тон в новейшем кино пугающего натурализма. У него есть свои стойкие привязанности: если его предшественники по жанру хоть иногда ломали персонажам кости, но в основном их беззлобно пугали без особого членовредительства, то мексиканский гений пристрастен к разрушению черепов и кожных покровов лица. В «Лабиринте Фавна» он бросал зрительниц в обморок зрелищем разрезаемых щек, в «Багровом пике» бьет кинжалом в лицо так, что «долби-сырраунд» мощно передает скрежет лицевых костей, и они захрустят, как яичная скорлупа у микрофона. Про размозженного папу я уже говорил.

Дель Торо наработал славу, к нему идут хорошие и серьезные актеры. Изумившись грандиозной декорации, выстроенной честно и без компьютерных уловок, они понимают ответственность задачи и выкладываются без скидок на жанр. В роли юной чистой писательницы, которую мучают призраки, — Миа Васиковска, ее любовь — белоручку, но инженера по глине играет Том Хиддлстон. А держит фильм, мне кажется, его главная злодейка Джессика Честейн, в глазах которой читаются какие-то давние комплексы и затаенные душевные мучения. Станиславский вскричал бы «Не верю», если ему сказали бы, что эта дивная женщина, музицирующая на фортепьянах, на самом деле — исчадие ада, но, может быть, в координатах ужастика это и хорошо. Актеры здесь играют до полной гибели всерьез и в принципе выводят элегантно аляповатый фильм на некие психологические если не глубины, то высоты. И это еще раз подтверждает истину, с которой я начал: если вложить большие деньги, то максимальное число манков для зрителя фильму обеспечено. А все остальное — логика сценария, смысл послания, возможность хоть какого-нибудь саспенса и прочая мелочевка — уже неважно.

Фильм в основном доброжелательно принят мировой прессой. Его и у нас уже назвали самым лучшим фильмом года. И если для меня он стал самым скучным фильмом года, то лишь потому, что жанр кровавого ужастика, как в музыке хэви метал или в спорте лошадиные скачки, специфичен и адресован сугубым любителям, а всем прочим там делать нечего.