Максим Виторган рассказал о роли папы-продюсера

Максим Виторган рассказал о роли папы-продюсера

В новом киносериале «Кризис нежного возраста», который 8 августа открывает новый сезон на канале ТНТ, есть эпизод: к продюсеру (его играет Максим Виторган) на съемочную площадку приходит журналистка — его дочь… В новом спектакле театра «Квартет И» «В Бореньке чего-то нет», который рискует перерасти в фильм, есть сцена — к режиссеру (его играет Максим Виторган) в перерыве между съемками приходит журналистка… В жизни происходит следующее — в «окне» между съемками на «Мосфильме» к актеру Максиму Виторгану приходит журналистка… И чувствует себя обозреватель «РГ»… Как в кино.
Максим, в «Кризисе нежного возраста» вы играете папу одной из главных героинь — студентки Ани. Папа — продюсер, но еще и режиссер. Потому что на съемочной площадке продюсеры обычно не говорят: «Стоп! Снято!», и не отсматривают материал.

Максим Виторган: Почему же? Креативный продюсер, участвующий в процессе съемок — такое бывает, как и то, когда продюсер перехватывает у режиссера проект, и так далее.

У вас это первый опыт в работе над сериалами канала ТНТ? Я помню ваши роли в сериалах на СТС — «Лондонград», на канале «Ю» — «Дневник Луизы Ложкиной»…

Максим Виторган: Не помню — боюсь ошибиться. Но ситуация с этим сериалом сложилась забавная. Когда-то много лет назад Анна Меликян — продюсер «Кризиса нежного возраста» — предлагала мне снимать этот сериал в качестве режиссера. Я даже встречался с заместителями генерального продюсера канала ТНТ Валерием Федоровичем и Евгением Никишовым. Но потом я отказался, потому что мне было боязно в новом качестве брать такой объемный материал. А потом уже, спустя время, появились Наталья Меркулова и Алексей Чупов. Уже прошел их фильм «Интимные места» — мы были знакомы. И я шел, конечно, в основном, на Меликян, Меркулову и Чупова — они были главными манками в этой истории.

Так что, может быть такое, что в будущем вы снимете какой-то сериал, как режиссер?

Максим Виторган: Да, все может быть.

Вот интересно — вы отказались снимать «Кризис нежного возраста» как режиссер, а как актер туда пришли.

Максим Виторган: На режиссере лежит гораздо большая нагрузка. И ответственность, и время. Мне нужно было бы от всего отказаться на год и заниматься только этим проектом

Это в принципе у вас такой подход к профессии, потому что вы хороший режиссер, но у вас больше актерских работ?

Максим Виторган: У меня больше актерских работ, потому что я в общем — не режиссер. Это почему-то так принято считать.

Я бы и не считала, если бы не видела вашу хорошую режиссерскую работу — спектакль «Кто!»

Максим Виторган: Это — театр. Совсем другое.

Когда вы играли отца в «Кризисе нежного возраста», что-то почерпнули из личного опыта взаимоотношений с дочерью Полиной?

Максим Виторган: Конечно. Правда, Полина совсем не похожа на мою кинодочь. Но какие-то внутренние, знакомые мне ощущения на съемочной площадке я чувствовал. Подступающую к горлу бурю, которую нужно унять — как реакцию на какое-то детское проявление. В фильме есть сцена, когда дочь приходит ко мне на съемки — очень похожая на реальность. Когда ее снимали, ощущал какие-то вещи из жизни, но скорее ассоциативные, не прямые.

Но кто-то может сказать — вот несерьезный сериал, легкий, кстати, как и «Дневник Луизы Ложкиной».

Максим Виторган: Я пока не видел оба сериала. Но тут нужно учитывать, что и Алексей Чупов, и Наталья Меркулова — они не просто режиссеры сериалов. Работать с ними интересно, они очень въедливые, обстоятельные. Помню, мы снимали какой-то эпизод, и я, выбегая за своей дочерью из квартиры, кричал ей вслед определенную фразу дублей 20. Я после этого снимался в кино у Меркуловой в фильме «Сын росомахи». Он еще не вышел. (Премьера фильма «Сын росомахи», главные роли в котором исполнили Максим Виторган, Александр Ревва, Олеся Судзиловская и Владимир Мишуков, планируется в новом 2017 году на телеканале ТНТ — Прим. С.А.).

Но есть и другие сериалы, в которых вы снимаетесь, — не для девочек. Вот, например, очень интересен проект «Оптимисты», который выходит в новом сезоне на канале «Россия 1».

Максим Виторган: К сожалению, у меня там не очень большая роль. Но этот сериал — особняком стоящее действие. Я не знаю, что получится в результате, но жду этот фильм изо всех сил. Там совершенно сумасшедший сценарий. 60-е годы. Стилистика американских «Безумцев», которая прекрасно сделана людьми, набившими руку на «Оттепели». При том, что визуально — совсем другое решение. Плюс режиссер Алексей Попогребский, с которым работать — это просто удивительное занятие. Помню, я пришел на съемки, где у меня была сцена с Евгенией Брик. Накануне я много думал, как ее играть: в короткой сцене нужно передать большой диапазон состояний — от человека, уверенного в себе — к его личностному разрушению. А Алексей так умеет сделать, что все рождается само. И я рад, что попал в этот проект. Надеюсь, что это будет заметная роль. Во всяком случае, она колоритная.

А как вы попали в этот проект? Вам сразу конкретную роль предлагали?

Максим Виторган: Да. Попогребский позвал меня на конкретную роль. Михаил Идов, который был одним из авторов сценария, писал мне, что ему очень понравилась моя работа в «Лондонграде». И он что-то там такое разглядел, что могло пригодиться в этой работе. Я играю собирательный образ поэта, который уже почти звезда.

…Шестидесятники. Вознесенский, Евтушенко. Очень жду этот сериал.

Максим Виторган: Я много чего жду. Все мы ждем уже года три сериал «Обратная сторона Луны-2», который все не выпускают. Там работа с режиссером Александром Коттом и оператором Леваном Капанадзе. Они тоже по-своему особенные. Знаете, как Котт работает? Тебя снимает камера, в основном, с подвесом. И он находится прямо за оператором с маленьким монитором в руках, в который смотрит. И может прямо по ходу сцены, без всякой команды «Стоп! Снято!» сказать: «Произнеси еще раз эту фразу». Прямо ткет ткань кино — что называется, ручная работа. У Котта как-то спокойно на площадке. Вообще, я заметил, что у хороших режиссеров на площадке тихо. Когда начинается крик, нервы, ругань — как правило, этим прикрывают какие-то пустоты.

Вы сами сериалы смотрите?

Максим Виторган: Очень много! Вот сейчас смотрю третий сезон сериала «Острые козырьки». Тут даже не вопрос в том, что нравится мне или нет. Но я не могу оторваться — не только потому, что там происходит что-то интересное и захватывающее, но оттого, что не понимаю, как можно было на таком высочайшем уровне во всем — в изображении, деталях, драматургии, типажах, актерах — такое больше масштабное долгое произведение снять. То, что происходит с американскими сериалами сегодня, — это вещь, заслуживающая отдельного изучения.

Сериал «Садовое кольцо» — что это будет?

Максим Виторган: Тоже удивительная история. Я прочитал сценарий, который мне прислали, и подумал, что это мелодрама для дневного времени канала «Россия 1». И решил встретиться с режиссером — Алексеем Смирновым, потому что в сценарии значилась студия Валерия Тодоровского. Алексею Смирнову (сын режиссера и актера Андрея Смирнова — Прим. С.А.) — 24 года. А в фильме — история 40-летних людей. Режиссер начал интересно рассказывать про фильм, и «развернул» меня в другую сторону. Потом я позвонил Валерию Тодоровскому поделиться своими сомнениями, и он сказал мне, мол, вы, Максим, ничего не понимаете, идите, снимайтесь и даже не думайте! И должен сказать, что я — под большим впечатлением от процесса. Оператору-постановщику — 21 год. На площадке Мария Миронова, Ирина Розанова, Евгения Брик, Юлия Ауг… И режиссер с оператором весь этот сложнейший материал держали в кулаке, не давая повода никому ни в чем усомниться. Я вспоминаю себя в 24 года и думаю: «Кем я вообще был? Люди тут такое воротят!».

У вас такая фактурная внешность, как и у вашего папы Эммануила Виторгана. Кажется, что вам должны предлагать все время роли героев-любовников. А вам предлагают смешные. И что для вас органичнее?

Максим Виторган: По-разному бывает. Но вообще разбивка на жанры условна. Это все разговоры зрителей. Не знаю, как у других, но у меня нет внутри такой градации — какие роли интереснее играть — комедийные или серьезные. Интереснее играть сложные роли. В смысле — сложносочиненные. А получится в них больше комедийного или серьезного — это уже другое дело.

По какому принципу вы соглашаетесь работать?

Максим Виторган: По разным причинам. Могу и по дружбе, и за деньги, и творчески. Как правило, творчески — это без денег вообще.

Еще один ваш проект — пока не фильм, но спектакль «В Бореньке чего-то нет». И он — про кино. Я была на читке пьесы, которая написана, что называется, под вас. Вы играете главную роль — режиссера. Мне показалось, или все, что вам хотелось бы сделать как режиссеру, — какие то сомнения, планы, мысли — все в этой пьесе. Насколько это про вас?

Максим Виторган: Не уверен, насколько про меня, но писали, действительно, на меня. Вообще, все, что пишут авторы «Квартета И», — они вытаскивают это из себя и своей жизни. Учитывая высокую плотность нашего общения, соответственно, и из моей тоже. Тут не надо искать прямых совпадений, параллелей и так далее. Какие-то вещи, безусловно, являются автобиографичными. Но расшифровывать вам, какие именно, я не буду.

И не нужно — достаточно того, что вы сказали.

Максим Виторган: Мы сейчас репетируем спектакль. Это непросто. Несмотря на всю нашу крепкую человеческую дружбу, в театре мы разговариваем на разных языках. У нас разное образование, разная база. Одно дело, когда мы сходимся на спектаклях чистого жанра — таких, как «День Радио» и «День выборов», которые просто по жанру — комедия положений и держатся на репризах. Или «Разговоры мужчин» — это же, собственно, коллективный стендап, не драматический спектакль. А тут они решили шагнуть на территорию драматургического театра — характеры, их проявление, действие… И тут нам порой бывает непросто договориться.

Хорошее определение «коллективный стендап». Мне на читке показалось, что новая пьеса — логичное продолжение всех предыдущих, что были у «Квартета И».

Максим Виторган: Для этой пьесы, может быть, читка — оптимальная форма. Поскольку авторы «Квартета И» зациклены на слове, на формулировках. Они долго пишут, много вычищают, выстраивают, выбирают наилучшее. Вполне вероятно, что так, как сделаны «Разговоры мужчин» — идеальная форма для их существования, потому что, как только начинаешь играть этот текст, он начинает потрескивать в разных местах, и требуются дополнительные усилия.

Гоголя играть легче? Как вы думаете, почему у спектакля «Женитьба», где вы играете, такой невероятный успех — он стала самой модной постановкой сезона.

Максим Виторган: От вас в первый раз это слышу. «Женитьба» вызывает сложные впечатления, но она и должна так действовать. Это специфическая вещь. Она требует готовности. Она не для зрителя, который совершает первый поход в театр — ему будет странно. Этот спектакль на любителя, и он вызывает неоднозначную реакцию даже у меня самого. Я очень тяжело репетировал. Мы с Филиппом Григоряном — режиссером-постановщиком — долго нащупывали общий язык, потому что у него заход совсем в другую дверь. Он мыслит образами, картинками. Более того, думаю, что, когда мы выпустили спектакль, смотреть его было очень тяжело. Мы потом уже довели его до ума. Но сейчас я играю его с удовольствием — проникся, обустроился в нем, понял, что к чему.

Вы снялись в фильме «Петербург. Только по любви» в новелле Ренаты Литвиновой — он вскоре выходит в прокат. Максим Виторган: Я прочитал четыре сценария съемок, а снимали мы пятый. В самом фильме «Петербург. Только по любви» меня практически нет. Хотя до съемок мы разговаривали, я что-то предложил, и Рената сказала: «Напишите сцену об этом». Я написал. Знаю, что Литвинова собирается на основе этой новеллы сделать полный метр — она отсняла много материала.

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки

Читайте также

Оставить комментарий

Вы можете использовать HTML тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>