26.05.2017
В субботу, 27 мая, на самой знаменитой площади Санкт-Петербурга состоится ставший уже традиционным гала-концерт «Классика на Дворцовой», посвященный дню рождения Северной столицы. В этом году ожидается редкое созвездие оперных исполнителей. Есть надежда, что к своим именитым коллегам сможет присоединиться и Дмитрий Хворостовский. Среди десятка певцов, что будут петь для петербуржцев, Соня Йончева, Вероника Джиоева, Сергей Скороходов, Алексей Татаринцев. Главным зарубежным гостем будет всемирно известный аргентинский тенор Марсело Альварес. Накануне выступления певец поделился секретами успешной карьеры и объяснился в любви к России.
Дмитрий Хворостовский, Марсело Альварес и еще десяток маэстро споют на Дворцовой площади.
Марсело Альварес: Я всегда счастлив бывать в России. А русская публика настолько умная и добрая, что от восторга у меня голова всегда идет кругом. Я вообще очень привязан к русской культуре.
Может быть, потому, что у меня много родственников с русскими фамилиями и немало близких друзей русского происхождения. Ведь после войны в Аргентину попало очень много русских. Хотя, если признаться, я человек театра, поэтому больше люблю спектакли нежели концерты. И должен заметить, Большой, великий театр, но Мариинский — более открыт международному сотрудничеству. По приглашению Валерия Гергиева я пел в Мариинском, а вот в Большой меня ни разу не звали. Правда, гала-концерты — замечательный повод встретиться с коллегами-друзьями.
Как правило, на одной сцене все солисты ведут себя дружественно. А в реальной жизни, что такое дружба между певцами?
Марсело Альварес: Дружить с коллегами нелегко. Это вещь, предполагающая много компромиссов. Фальшь доминирует внутри театральных отношений. Все разговоры о том, что коллеги друг другу помогают, — ложь. Певцы патологично эгоистичные натуры. Если у кого-то возникают проблемы, то вслух все скажут: «Бедненький, у него неприятности», — а в душе будут ликовать. Но, например, с Дмитрием Хворостовским, меня связывает настоящая дружба. Я буду счастлив, если мне удастся спеть вместе с Димой на Дворцовой площади. Трудная борьба с болезнью сделала Диму еще более великим певцом. Дима — пример того, что в любых ситуациях, даже самых сложных, нельзя терять жизненный энтузиазм.
Как вам удалось сделать такую удивительную карьеру от управляющего на собственной мебельной фабрике до звезды мировой оперы?
Марсело Альварес: Я отношусь к своей работе, как священник. И для меня это не просто красивые слова, а суть жизни. Каждое выступление для меня — это молитва. Может быть, оттого, что петь профессионально я начал очень поздно, когда мне было уже больше тридцати. И должен был вложить в это дело все свои силы, чтобы наверстать время. Мне пришлось сильно измениться — стать очень собранным, сознательным, никогда не врать в своей карьере, сильным и дьявольски терпеливым. И у меня получилось: в 1992 году я стал брать уроки вокала, а три года спустя уже дебютировал в венецианском театре «La Fenice», а уже с 1998 года я пою во всех лучших театрах мира. И самое прекрасное в том, что несмотря на то, что я много раз менял свой репертуар, я по-прежнему пою в этих великих театрах. Но я до сих пор не перестал себя бичевать и упрекать за то, что я не совершенен.
Вы не устали от марафона в четверть века?
Марсело Альварес: Когда я понял, что от моей энергии, того, что я делаю на сцене, хорошо людям, я пошел с жизнью на серьезный компромисс, так как я очень ценю возможность говорить со зрителем о том, во что я верю: любовь, уважение и посвящение. Поэтому сегодня мое существование в распоряжении менеджеров и театров. Но я стараюсь, чтобы вместе со мной ездили и жена, и сын, потому что я далеко не всегда могу заехать домой между гастролями хотя бы на день. И благодаря тому, что моя семья всегда со мной, я никогда не чувствую себя одиноким. Ведь самое ужасное после спектакля, в финале которого многотысячный зал аплодировал тебе стоя, в одиночестве есть свой салат и спагетти на ужин. Но я перестану петь только в тот момент, когда меня покинет голос или я пойму, что по-настоящему устал эмоционально. Но молодые певцы, которые придут за мной, будут знать, что я всегда был честен и искренен.
Я отношусь к своей работе, как священник. Каждое выступление для меня — это молитва
Очень романтичная позиция.
Марсело Альварес: Я всегда был романтиком. Я обожаю исполнять дуэты, которые наполнены любовью. В которых есть надежда на нечто прекрасное. В них я наслаждаюсь каждым словом. Больше чем теми, казалось бы, яркими сценами, где я убиваю кого-то, или кто-то меня лишает жизни. Я убежден, любовь — единственная подлинная ценность нашей жизни.
А чем вы будете заниматься, когда решите пение оставить?
Марсело Альварес: Первая вещь, которую я хотел бы сделать — открыть школу для певцов, чтобы учить молодых не только секретам вокала, но и умению контактировать с менеджерами, адвокатами, бухгалтерами, с врачами и с режиссерами, что норовят ныне превратить оперу в шоу, где проблема не в освременивании сюжетов, а в том, что искажается истинный смысл музыки и ценность певца нивелируется. Сегодня оперный бизнес построен таким образом, что певец — это раб.
Вы считаете, что сегодня певцам заявить о себе сложнее, чем было раньше?
Марсело Альварес: Особенно тенорам. Потому что «три тенора» заблокировали рынок и опустошили все вокруг минимум на четверть века. К тому же у них было больше времени, чтобы вырасти, а на нас сильно наседают театры, менеджеры, СМИ, поэтому слишком долгим кажется ожидание рождения новых звезд. Но сейчас, когда Паваротти покинул этот мир, Каррерас почти не поет, а Пласидо больше дирижирует и немного поет как баритон, появляются тенора, которые, действительно, хотят что-то изменить в мире оперы. И я никогда не пел для того, чтобы занять какое-то призовое или чужое место. Моя визитная карточка — Марсело Альварес, а не копия кого-то другого певца.
А у вас есть хобби, не связанные с оперой?
Марсело Альварес: Я люблю погонять на мотоцикле или на спорткаре. А еще, когда я стану свободным человеком, я хочу много путешествовать и жить своими страстями. Иметь возможность курить мою сигару, пить виски и вино. Устраивать застолья, в Аргентине и в Италии, и проводить много время с друзьями. Вообще, я убежден, люди должны быть друзьями, а не придумывать себе постоянно врагов. Сейчас, кажется, что вокруг одни враги. А где друзья? Это потому, что мы боимся.
Мы боимся, потому что мир полон локальных войн.
Марсело Альварес: Нет, потому что глобальная система хочет всеобщего противостояния, чтобы мы перманентно чего-то боялись. Сегодня нам говорят: «Арабы — враги», а завтра утверждают: «Русские — враги». Достаточно одного комментария по телевизору, и мы считаем, что это — правда. Мы потеряли способность к самоанализу и самокритике. Понятие правды уничтожено.
Но правда в том, что несмотря ни на что тенора были и остаются самыми обожаемыми героями оперы.
Марсело Альварес: Мне кажется, многие тенора прошлого — сильно раздутые фигуры. Они превратились в исторические персонажи, чье величие во многом — это наши наилучшие воспоминания о них. Мы не помним и даже не знаем всех тех ужасов, что они вытворяли. Для нас они — как фотографии из семейного альбома, где хранятся только лучшие снимки. Очень хотелось послушать, как они пели бы в той атмосфере напряжения, в которой существуем мы. Я ненавижу самолеты, которые позволяют нам каждые два дня оказываться на новом месте, что оборачивается безумным количеством выступлений.
Последние обсуждения