Молодые корейские художники в галерее «Триумф»

Галерея «Триумф» показывает новое поколение южнокорейских художников в рамках выставочного цикла Еxtension.
Отчасти цикл Extension выглядит дополнением или расширением выставки «Большие надежды», где галерея представляла молодых российских художников в Манеже в 2014 году. Идея понятна — показать, как молодые авторы из других стран решают сходные проблемы, будь то поиск собственного голоса и своих тем, желание заявить о себе на международной арт-сцене, сохранив в то же время национальную идентичность, или интерес к отношениям современности с прошлым и памятью о нем.

Критерии выбора тоже вполне внятны. Можно сколько угодно ориентироваться на опыт молодых британских художников (YBA), поставленных «на крыло» галереей Саатчи в начале 1990-х, или, скажем, вспоминать мощную экспансию в 1990-х китайского современного искусства на площадки западной арт-сцены, но очевидно, что стартовые возможности в обоих случаях были совершенно иные. Соответственно, и их стратегии развития молодого искусства на российской почве не получилось повторить. Хотя проведение параллелей с ними на рубеже «нулевых» было одной из любимых тем критиков и галеристов, вдохновленных не в последнюю очередь результатами продаж работ Дэмиана Хёрста, Трэйси Эмин… Как бы то ни было, вполне логичным выглядит решение обратить взор на регионы, где меняющиеся очертания культурной среды складываются в паззл, напоминающий нашу ситуацию. И, разумеется, важен успешный опыт.

Первым в этой серии было представление румынских молодых художников (выставка Extension.Ro была в марте). Теперь на Ильинке можно увидеть работы новой генерации южнокорейских художников. Характерно название открытой дискуссии в рамках образовательной программы к выставке «Современное южнокорейское искусство: догнать и перегнать». Как ни странно, старый советский лозунг, отсылающий к эпохе Никиты Хрущева, поставившего задачу «догнать и перегнать» Америку по уровню жизни населения, вполне применим к южнокорейским молодым. Правда, в их случае речь идет о соревновании на глобальной арт-сцене не только с американскими или европейскими художниками, но и с ближайшими азиатскими соседями-соперниками из Японии, Китая, Индонезии, Малайзии.

Тут стоит, наверное, добавить, что у Южной Кореи была похожая ситуация в киноиндустрии. В 1980-х корейское кино знали, кажется, только востоковеды и киноведы-профи. Тогда вместе с диктатурой Пак Чон Хи исчезли ограничения и на импорт кино. Казалось, все — с южнокорейским кинематографом можно распрощаться. Но все вышло с точностью до наоборот. Сегодня синефилам всех стран не надо объяснять, кто такой, к примеру, Ким Ки Дук и какие фильмы он снял. А многие с ходу вспомнят и других любимцев зрителей: от «Шири» (1999) Кан Чже Гю до «Олдбоя» (2003) Пак Чхан Ука. Самое любопытное, что южнокорейское кино побеждает не только на фестивалях, но и на родине. Так, доля их картин в своем прокате достигала в 2012 году 57%, в топ-десятке бокс-офиса первые строчки заняли корейские ленты (только три голливудских фильма вошли в топ). Количество проданных билетов за год перевалило за 195 миллионов.

Фактически современное искусство в Южной Корее прошло примерно такой же путь. Конечно, интерес к нему не может сравниться с интересом корейцев к кино. Но в принципе траектории развития очень похожи. Еще в 1980-х современное искусство Южной Кореи было локальным феноменом (легендарный создатель видеоарта Нам Джун Пайк, который 34 года прожил в США, все же совсем отдельная история). Но к середине нулевых имена корейцев оказываются в топе мировых арт-рейтингов. Ими заинтересовались как галеристы (например, тот же Саатчи организовал в 2012 году в Лондоне выставку Korean Eye), так и музеи (Музей декоративно-прикладного искусства в Париже в 2015 представил современный южнокорейский дизайн на выставке Korea Now!). Словом, если уж возвращаться к лозунгу «ДиП» от Никиты Сергеевича Хрущева, южнокорейские художники если не перегнали, то догнали конкурентов точно.

Еще в 80-е искусство Южной Кореи было локальным феноменом. Сейчас оно в топе мировых арт-рейтингов
Другое дело, что спортивная терминология более уместна в рейтингах продаж, чем в разговорах об искусстве. Именно поэтому так интересна выставка Extention.Kr — если не ошибаюсь, первое представление молодых южных корейцев в России. Поначалу кажется, что все знакомо — абстракция, кинетическое искусство, эффектные видеоинсталляции, скульптура двух влюбленных, фрагменты пейзажей из «ничейных» пространств…

Но то, что выглядит монохромным аскетичным минимализмом, как диптих Гёнчхоль Щин, при ближайшем рассмотрении оказывается многодельной, сложнейшей карандашной росписью по белому акрилу, воспроизводящей образ причудливого прозрачного волшебного мира — наследника традиционного рисунка тушью и утонченной корейской абстракции 1960-х.

Гиперреалистическая скульптура «Розовых мечтателей», созданная Суан Чхве, впечатляет не только пластикой и тонкостью портретов, но и тем, что «реализм» позволяет дотронуться до розового облака грез, вытянутого вверх и похожего на морскую губку. Странным образом оно придает вполне земным фигурам влюбленных впечатление легкости, почти невесомости, и замкнутости. Скульптура, вроде бы открытая взглядам любопытствующих, создает пространство укрытия, непроницаемого кокона.

Кинетический объект, что сделал Урам Чхве, оживает при приближении к нему и, как объясняет художник, был вдохновлен образом буддийской мандалы. Наконец, абстрактные орнаменты из цемента Сангюна Кима оказываются собранием слепков фрагментов с фасадов зданий эпохи колониального прошлого. Точность замысла и изысканность исполнения этих работ — пленяют прежде всего. А уж потом впечатляет эффектность деклараций, в которых художник, например, может скромно сказать, что ищет не смешения западного и восточного искусства, а принимает западное искусство как часть корейской истории искусств.